Мария Павликовская-Ясножевская (1891–1945) родилась и выросла в Кракове. Дочь художника Войцеха Коссака, она — наряду с Тувимом, Слонимским, Ивашкевичем, Лехонем и Вежиньским — входила в великолепную плеяду польских лирических поэтов междувоенного двадцатилетия. Мария была непревзойденным мастером в передаче всех оттенков чувств, ее стихи смелы и оригинальны. Яркий тому пример – цикл «Поцелуи» (1926), почти полностью представленный в данной книге. Помимо стихов (сборники «Голубые небылицы», «Розовая магия» и др.), писательница серьезно занималась драматургией, многие ее пьесы имели успех.
Вторая мировая война разломила жизнь поэтессы на две неравные части. Последняя была короткой и трагичной. Вынужденная вместе с мужем – военным летчиком – эмигрировать в Англию, она вскоре умерла там, пережив всю горечь и испытания военных лет. Путь ее стихов на родину – «путь единый», о котором пишет Мария в приводимом ниже стихотворении – затянулся на долгие годы.
Cтихи Марии Павликовской-Ясножевской стали темой IV Петербургского Конкурса молодых переводчиков «Sensum de sensu-2004» в польской номинации. В данный сборник, помимо переводов Анатолия Нехая и Екатерины Петровской, вошли некоторые переводы, выполненные победителями конкурса.
Сборник, изданный Отделом культуры Генерального консульства Республики Польша в Санкт-Петербурге, был приурочен к исполнившемуся в 2005 г. 60-летию со дня смерти поэтессы.
Ноябрь и письмоносец
Вот и ноябрь – черный, чуть золотистый,
в мокрое зеркало вся загляделась планета.
На моих окнах слезы печали повисли:
Нету письма! Письмоносца нету и нету.
Видно, уже не придет – ни днем и ни ночью,
золото листьев перед его глазами.
Ветер почтовую сумку рвет ему в клочья,
вот уже лист за листом носится над полями.
А письмоносца всего засыпали листья,
дождь золотой из сердец и трубного зова...
Вот и пропал – в круговороте и свисте –
белый, белый листок с дерева дорогого.
1924
Путь единый
Только тучи, двигаясь на Запад,
Мне укажут путь к моей отчизне –
Автострадой рыже-голубою
С первой предвечернею звездою.
Там, за гранью света, – край свободы,
Там уже конец грехам и винам,
И засекам, и граничным спорам...
Подплыву в туманном лимузине
К тем вратам единым,
И чужая не удержит свора.
Паспорта свои брошу ветру –
И не нужно справки о кончине.
1942
Перевод Анатолия Нехая |